След Ночного Волка - Страница 56

— Не спеши, дождемся рассвета, а то и они нас, да и сами себя в темноте и неразберихе постреляем.

Мовлади буквально гарцевал на месте:

— Нужно что-то делать и быстро-быстро, проспим бандитов, уйдут.

Павелецкий не соглашался и необидно поучал молодого коллегу:

— Никуда они не денутся, дом окружен, в таком деле торопливость не годится, только себе навредим. Кому охота подчиненных хоронить?

— Зачем подчиненных, я сам первый пойду…

— Вот то-то и оно, что сам первый.

Юность и бездумность в этом человеке шли рука об руку.

— Ты мне лучше скажи, — постарался перевести разговор на другую тему полковник, — собака в доме есть?

— А что собака? — не понял Бачаев.

Павелецкий стал терпеливо объяснять:

— Если в доме есть собака, то, когда пойдешь брать бандитов, она залает, а значит, разбудит хозяев. Те схватятся за свои «борсы» и много наших сотрудников положат.

Мовлади пожал плечами:

— Откуда я знаю?..

— Вот, а собрался идти на штурм.

Бачаев гордо вскинул голову:

— Мне по должности не положено знать всякую мелочь про собаку. Зачем мне тогда участковый?

И, махнув рукой, тихо позвал:

— Ваха, иди сюда.

Оказалось, Павелецкий переживал зря, собаки в доме отродясь не водилось. Еще полчаса прошло, а рассвет все не наступал. В какой-то момент Сергей Иванович вдруг понял, что нетерпеливый Бачаев отсутствует рядом. Вскоре к нему приблизился участковый и шепотом заговорил:

— Сейчас начнется, ты не пугайся, полковник.

— Что начнется? — не понял Павелецкий.

— Ну, мой начальник не дождался твоей смелости и решил сам брать «Герата» с его подручным.

— Что значит сам?

И в этот момент прозвучал первый взрыв. Они инстинктивно бросились на землю. Затем последовало еще несколько взрывов. В соседних домах залаяли собаки, где-то сработала автомобильная сигнализация. В некоторых домах зажегся свет. Павелецкий кожей почувствовал, как вокруг его небольшой группы немедленного реагирования собирается отряд самообороны потревоженного населенного пункта. Взрывов всего было двенадцать. Поднимаясь с земли, Ваха Чуваев пояснил:

— Мовлади решил закидать дом гранатами, все равно не сдадутся, а здесь — беспроигрышный вариант.

— Скажи ему, чтобы в дом не лез до рассвета…

— Скажу. Пойду народ успокою, что вы с нами. Что бандитов ловим, а то положат сейчас всех твоих бойцов.

И участковый скрылся в темноте.

— Вот придурки, — пробормотал Павелецкий, приподнимаясь с земли.

Бачаева не пришлось долго ждать, даже в темноте было видно, как его глаза сверкают воинственным огнем.

— Вот и все, Сергей Иванович, а вы переживали. Все там сдохли. Нужно идти в дом.

Павелецкий сдержался, чтобы не наорать на этого сопляка, чуть не поставившего операцию на грань провала, а его сотрудников под стволы автоматов местного населения.

— В дом зайдем, когда расцветет, — жестко произнес он, — и это не обсуждается, это приказ.

Бачаев улыбнулся:

— Хорошо, хорошо, больше не буду хулиганить.

Затем он присел у каменного забора, облокотился об него спиной и прикрыл глаза. С его лица не сходила довольная улыбка победителя. Мовлади в своих грезах видел себя уже за рулем роскошного джипа. Рядом с Бачаевым опустился на землю участковый:

— С местными нохчами все решил. Разошлись по домам, хотели нам помогать, но я настоял, чтобы под ногами не путались.

— Это хорошо, — не открывая глаз, произнес великий полководец Бачаев.

Павелецкий вздохнул и молча присел рядом. Дом не загорелся, только изнутри несло гарью, да оседали вокруг клубы пыли. Вскоре и рассвет наступил. Как только силуэты домов и людей стали различимы, Мовлади открыл глаза:

— Сергей Иванович, разрешите, я пойду в дом первым. Тем более что в доме никакого шевеления. А это значит, мы бандитов сделали. И это не приказ, а настоятельная просьба представителя коренной национальности, патриота своей родины, наконец. — Мовлади улыбался счастливой улыбкой во весь рот.

— Иди, — махнул рукой Павелецкий.

И они двинулись вокруг дома — еще раз проверить, действительно ли в доме с момента взрывов не наблюдалось никакого шевеления. Все было спокойно. Почти без предосторожностей определенная Павелецким группа захвата приблизилась к входной двери. Мовлади первым подошел к ней и, аккуратно потянув на себя, заглянул в проем. Спустя долю секунды в напряженной тишине негромко щелкнул одиночный выстрел из винтовки с глушителем. Бачаев резко выпрямился и стал заваливаться на спину. Дверь со скрипом растворилась. Бойцы группы захвата прильнули к спасительным стенам. В доме раздался взрыв. И все стихло.

— Ни хрена себе, по грибы сходили, — прошептал кто-то из притаившихся у стен бойцов.

Павелецкий вгляделся в лицо Бачаева, упавшего на спину, раскинув руки. Во лбу Мовлади кровоточила аккуратная дырка. Он осмотрел остальных и, махнув в сторону двери пистолетом, приказал:

— Вперед!

Бойцы кинулись в дымный проем двери. За ними ринулся и Павелецкий. Помещение внутри представляло собой месиво вещей и человеческих останков. В свете фонарей и тусклом из окон можно было разглядеть, что помощник Сурхоева, видимо, погиб сразу же, он так и лежал окровавленный на кровати. Сурхоеву оторвало по колено ногу, но он, видимо находясь под кайфом, не ощутил болевого шока. Перетянул бедро так, чтобы снизить кровопотерю до минимума, вооружился своим любимым обрезом и стал ждать в засаде. Когда выстрел прогремел, «Герат» сорвал чеку с гранаты, видимо, ожидая дальнейшего проникновения в дом, но ослабевшие пальцы не удержали смертоносный снаряд, и он подорвался.